мне кажется, я знала об этом с самого первого дня. в смысле ночи.

я говорила, что очень опасно, а потом такая внутри себя - а почему бы и нет, меня никогда не уговорить добровольно на это подписаться, но где-то там внутри я ведь за.

(теперь вопрос, как пережить шесть перелетов, а потом еще парочку)

(ШТОШ)

---

несколько недель тень активно пытается что-то до меня донести, а я как дурак.

пока что я сформулировала все происходящее как "я слишком старательно неживу", ну в смысле есть вот это дебильное ощущение себя, живущей не свою жизнь.

в смысле ингредиенты все правильные (ну почти, работу я меняю), но комбинация не та. меня очень мало в этом всём.

думаю про самореализацию, как мы с терапевтом обсуждали её, и да, у меня есть работа для самореализации, есть семья, но у меня категорически мало сил и я не понимаю, где их брать для себя. хотя казалось бы эти вещи должны быть очевидны.

тут рецепт в целом понятный, размельчать слона до кусков, которые можно прожевать - снижаем масштаб, делаем в данный конкретный момент что-то, что сделает приятно или хорошо или хотя бы просто лучше телу, голове, чему-то, что в недостатке в данный момент

но проблема в том, что у меня просвечивает какая-то глобальная ненависть к себе и жуткий страх, "вот сейчас хорош, и пожалуйста нет не надо ничего менять вдруг станет очень плохо". иногда мне удается себя уговорить, убедить и почувствовать, что нет, всё норм, и хуже не будет, наоборот, но чаще я проваливаюсь в глупое отрицание очевидного и баррикадирую сама себе проход к изменению качества жизни. как будто есть вот этот стопер глупый, "вот столько радости тебе отмерено, и больше - ни-ни". и вот я из этого состояния пытаюсь что-то делать, и выходит только на силе воли, когда я замечаю и сама с собой говорю об этом, а хотелось бы, чтобы шло изнутри, конечно.

ну например у меня сейчас строго отдыхательный больняк - ничего не болит, я просто устала и заебалась на работе, и вместо тысячи приятных вещей я полдня читаю интернетики и расстраиваюсь, полдня ваще ничего толком не делаю, хозяйственное всякое по мелочи, спинномозговая активность, в общем, а можно было что-то сделать для себя. и я, кстати, щас вот встану и сделаю, но это опять же на силе воли. и это будет очень, очень хорошо в итоге.

в общем продолжаем расти в сторону своих страхов.

я давно заметила, кстати, что чем сильнее моё иррациональное "не хочу" перед чем-то, тем полезнее для меня в итоге оказывается то, что я так не хотела. это особый сорт не хочу, есть другие не хочу, когда я действительно не хочу, а есть вот этот. ну например, самый терапевтический секс происходит тогда, когда я думаю, что ващет не очень-то и хочу (а тело такое, знаешь чо, ты-то может и не хочешь, но изволь расслабиться и получать удовольствие), или там каааак я не хотела на последнее собеседование идти. прям ну ваще не хотела. даже сделала все так, чтобы у меня не было времени на подготовку. а оказалось - милейшие люди, и проект обещает быть очень, очень интересным, и само собеседование было приятным. вообще честно говоря жить с целью получения опыта, а не конкретного результата - совершенно другие грани.

ещё Павич нам говорил, что если движешься в том направлении, в котором растет твой страх, значит, ты на правильном пути

я, похоже, просто использовала другую дефиницию страха раньше.

что ж, попробуем с этой, новой.

---

31 августа вечером осенило, что вообще-то можно перестать прокрастинировать, поэтому 31 октября не только хэллоуин (всегда так хотела).
но и. никаких церемоний, ничего для кого-то другого.

что-то я как-то не верю (нет, в целом верю)
что-то я как-то не готова (да вообще-то готова)

ну, осталось подумать, вписывается ли еще парочка виз и билетов в бюджет, а то я бы навестила Т. до следующего года)

---

ладно, я не осилила молчать, хотя вообще-то могла бы и пришла рассказала, ну потому что эээ какой-то осадочек все равно мог бы остаться.

в целом ничего удивительного, никто не был шокирован (нуууууу так-то понятно, что когда тебе выдают пароли, подразумевается, что ты имеешь read access везде, где они действительны), никто никого не съел, а очень даже замечательно послушал и допросил, но меня все равно бесит, потому что я никогда раньше себя так не вела и это не про меня.

ну ладно, значит, про меня тоже, просто я не попадала в ситуации, где оно могло бы сыграть, окей.

___
наблюдаю за эволюцией этих отношений с восхищением. очень много отчаяния, conquest of spaces, а потом я не отсекла момент, когда внезапно стало просто, красиво и хорошо.

---

ещё немного, и был бы год, как я не трогала этот дневничок, но нет.

не писала, потому что летом было не до того, в агрессивное рабочее время было не до того, а теперь внезапно стало до того, да.

завела себе мерзкую и отвратительную мне самой привычку, растущую из страха, и теперь надеюсь, что вытащить ее на свет хотя бы таким образом мне поможет от нее избавиться; усугубляет это всё то, что привычка кажется мелкой, так, не привычкой даже, но хотя этого было всего несколько эпизодов, я уже вижу этот паттерн и куда он может меня завести

(нет, никаких наркотиков или ещё чего, всего лишь цифровая слежка, и вроде бы как welcomed, но нет, уж себе-то зачем так)

мне никогда в жизни не было так страшно. сейчас я определенно вижу, что мне есть что терять — раньше такого не было, я всегда знала, что мне хватит меня и ничего такого, на что меня бы не хватило, не произойдёт. даже серебряный всегда был не дополнением, а таким же, потому что тогда это было то, что было мне нужно.

удивительным образом оказывается, что есть что-то, что больше меня. и с одной стороны, это чистый свет и прекрасно, а с другой да блядь серьёзно, почему вы в это ввязываетесь, если что-то пойдёт не так, от вас же ничего не останется.

(ну то есть я не знаю, может кто-то более толстокож, но это определенно не я)

---

вокруг нет искушений, которым я хотел бы поддаться. смена города ведет меня куда-то в странные дни.

неожиданные грани казалось бы уже давно закрытых тем.

очень сложно продолжать делать что-то без страховки. даже если знаешь, что она на самом деле есть. глухая ненависть такая глухая, ей абсолютно всё равно. у меня мало сил — чьи это проблемы? конечно, мои. чего я жду, так это того, что кто-нибудь придёт и врежет мне по жопе за то, что слишком трепетно к себе отношусь, но нет, отчего-то всё опять изменилось, и это для окружающего мира больше не вариант. я, дорогой окружающий мир, охреневаю, если честно, быть правильной и последовательной, сюда, на эту высоту и глубину, хрен кто долезет и допрыгнет, а мне не обо что якориться. кроме разве что литиевых цветов.


и тут, конечно, смелый вопрос с неожиданной стороны — я часто думаю, а что если бы у нас сложилось иначе.
не сложилось бы, но иногда я об этом тоже думаю.

всё это не так уж и сложно (по-честному, так вообще пары минут достаточно), но кто-то зажрался — и это я, конечно. пора немного вспомнить, что не мир для меня, а я для мира.
и пора перестать так концентрироваться. лол. вот никогда бы не подумала, что излишняя концентрация может быть и будет самой крупной проблемой. поэтому С. меня так тщательно пытался научить делать сразу несколько дел, чтобы не уходила в одно с головой. я, конечно, тогда не ценила и не могла догадываться даже, о чём это всё и когда пригодится.

отчаянно не хочу мешать работу с остальным, поэтому самым отвратительным образом прокрастинирую весь день.

---

смотрю немного со стороны и думаю, как, как же всё это увезти с собой, и не расплескать, не растрясти.

(как всегда: только привыкнешь хорошо жить, так сразу надо уезжать. когда утром звонит будильник, я неожиданно понимаю, что спала без кошмаров и уже выспалась, что привыкла и теперь совсем дома)

как бы младшего C. научить всему этому или хотя бы половине — злиться, когда злишься, не отступать от своего, радоваться, когда радуешься, в полный рост, вот этой вот честности со своими демонами — да, вот они, да, вот это двигает меня на самом-то деле, да, это есть, и они есть, и я есть — и это очень хот, и это жизнь, а не иллюзия «всё ровно и хорошо»;

потому что на самом деле нет ровно и хорошо (и, скажем честно, ни фига вообще не ровно). есть циклы.

я залипаю на это всё и могу залипать, кажется, бесконечно, и пошла бы за этим зовом куда угодно, за любой край, я же такая — зови меня, Крысолов, и веди; поверь мне, Меркурий, исключительно важно, чтобы мы не свернули.

в какой-то момент вечера П. берет меня за запястье и меряет пульс, а потом такой — полцарства за телепатию, четверть — за эмпатию.
(но зачем, думаю, разве и так не ясно, что я не думаю сейчас от слова совсем, и насколько мне офигенно, что аж зашкаливает)

говорит, ну, у меня ещё есть время приковать тебя к батарее и не пустить на поезд. и вообще, говорит, я б тебя хотя бы на месяц оставил, будешь давать мастер-классы Катьке по готовке (ему почему-то очень нравится, как я готовлю), а если ещё и с мелкой будешь сидеть, мы тебе вообще будем зарплату платить. это шутка, конечно, но звучит почти как не шутка.
(я бы и осталась)

(звонит С.-старший, рассказываю ему и про ДТП (ну, нам будет о чем поговорить, когда я вернусь, а то я завтра уезжаю, а ты кстати где, может зайдёшь), и про то, что уже неделю живу у лучшего друга в Питере (он такой — слышь, не шатай мне аватарское равновесие))

ходить по грани — всё ещё самое соблазнительное, что этот мир может мне предложить. я говорю, слушай, вот ты гладишь меня по голове, и одна из вещей, которые есть в поле моего сознания, это что ты в тот же момент с тем же успехом можешь мне эту голову свернуть. (и моё отношение от этого не поменяется, кстати).

отдыхать вот так — верный способ вспомнить, что я вообще-то жива и чего-то хочу. П. говорит, слушай, ну ты достала с этим странным отношением к работе, должно же в этом мире быть что-то, куда ты применишь то разное, что знаешь. просто подожди.

как смею я вообще забывать о том, что вокруг меня полно тепла и поддержки на самом деле
(точно так же, как забываю, насколько на самом деле отзывчиво моё тело и насколько просто при правильном настрое go physical; когда живёшь, окружённый скафандром из ваты, шевелиться трудно, а когда сбрасываешь — вспоминаешь всё про движение и огонь)

---

я всё ещё самый везучий человек на свете; у меня есть Т., которая далеко, но которой я шлю добра всякий раз, когда вспоминаю, и есть П., он поближе — что там до города-тёзки, как домой доехать с другого конца области. синхрония с ними какая-то очень ласковая и безжалостная, и я не знаю, как ещё об этом говорить: слишком мало слов, чтобы описать.

и вот я приезжаю, К. уезжает, и мы, конечно, очень много говорим, ещё больше молчим, и это всё какая-то сказка. пожалуй, впервые настолько откровенно и настолько глубоко: мы оба недавно пережили near-death experience, и это заставляет быть ещё честнее, чем обычно.
про то, что если бы вокружные знали всё, каждому из нас пришлось бы покинуть вокружье — и про то, что, возможно, на самом деле не так; про то, что ты себе самый строгий судья, и как перестать постоянно выносить себе приговоры; про то, что делать, если ты всемогущ — но ничего не хочешь; про то, как по-разному люди молчат; про белиберду вроде «а что значит в геральдике вот эта фигня, которая на кружке»; да про что угодно вообще, важное и ерунду, вечер длинный, ночь начинается только вовремя.
и танцуем под смешную переделку песни. а потом выясняется, что этой бесконечной любви уже, не соврать бы, десять лет. она никого ни к чему не обязывает, но мы впервые произносим это слово вслух — и это важно, потому что эти отношения очень хрупкие, несмотря ни на что. и — «мне важно, что у тебя есть куда приехать вот так, и мне ещё более важно, что ты приезжаешь так ко мне». я смотрю на пляшущих демонов в его глазах, и это дивно, моя инстинктивная часть наконец веселится, что так редко бывает дома, да и вообще где-то ещё. я вспоминаю про веселье, ярость, страсть и настоящую радость, полновесную, от которой поёшь и танцуешь, потому что тебе слишком много, от которой делаешь лучшие дела в жизни. я постоянно забываю о ней навсегда — до следующего раза — потому что ты или в этом, или бесполезно пытаться сделать это искусственно.
и конечно, никто из нас не сделает и лишнего движения, чтобы это хрупкое и прекрасное сломать. и конечно, мы оба это знаем.

а я ведь здесь практически на Гоа, усмехаюсь, час рассказывая О. про собственно Гоа и правила жизни в Индии: не делаю ничего, чего не хочу, не забочусь о деньгах, молчу сколько влезет, слушаю тишину сколько влезет. Разве что океана нет и иногда за окном минус двадцать, но это такие детали.

моё прошлое не давит на меня больше, оно по-настоящему прошло. всё меняется с каждым мигом, теперь я чувствую во много раз сильнее и свободнее, чем раньше. осталось избавиться от того, что я сама на себя давлю —

и П. несколько часов рассказывает, почему я совершенно не должна относиться к себе, как к последнему мудаку на планете, про то, что среди людей есть отвратительная традиция не хвалить и не говорить, что было хорошо и что нравится, и что я абсолютно не должна ни ориентироваться на нее, ничего вообще не должна, и бояться тоже. и кажется, кроме С., у него единственного есть шанс заставить меня _действительно_ в это поверить. и я в этот раз хватаюсь за этот шанс и отстаиваю себя у себя. и знаешь что, на самом деле выясняется, что ни разу я не мудак, ну вот вообще ни разу. и это средство балансировки можно оставить за бортом, просто если ходить со включенным сердцем. что, конечно, непростой квест, но не невыполнимый.

---

и тут поверхностный гуглёж (случайный) приводит меня на такие позиции, с которых я немного охреневаю.

т.е. человек, который взял и слегонца забанил меня примерно везде, после того, как мы мирно перестали общаться, пишет на определенном сайте (и это 100% тот самый человек), и вовсе не так трагично пишет, как в остальных местах, показанных мне в свое время. а также не совсем в том же стиле, т.е. я бы вообще сказала, что это кто-то ещё, но нет, я помню этот же контекст, там та же аватарка, тот же ник, да и контент примерно да, я даже не поленилась пролистать назад до времени нашего общения — и да, вот этим со мной делились, но чуток под другим углом.

более того, затем выясняется, что один из своих неосновных ников он ээ мягко скажем, увёл у знакомого (вот это зачем вообще). но в связи с этим всем — а может и не увёл, а может это он и есть, просто его более жизнерадостная ипостась. хуй знает, чего ждать от этих людей.

ещё более того, затем выясняется, что мой Э. его откуда-то знает, но вот сам вообще не помнит, откуда, хотя имя и приметы называет верные. вот никогда бы не подумала.

чёт я не хочу копать дальше, а то мне уже не нравится, что говорит интуиция по поводу того, что у меня ещё лет пять назад концы с концами не сходились в голове. и что-то я не уверена, что хочу об этом что-то ещё знать, может, лучше он в моей памяти останется просто несчастливым трудоголиком без двадцатого завравшегося дна.

из той же серии была недавняя история, когда мы тут вскопнули и узнали, что Я. ни хрена не инженер, которым прикидывался, и мосты никакие не строил, а вообще-то сммщик и редактор на каком-то смешном сайте. но тогда я поржала, потому что Я. сто лет как стал за украйну и с ним невозможно разговаривать, а тут нууу ээээ неконсистентно. Я. в моей жизни был скорее смешным и трешовым эпизодом, и все сразу знали, что это just for the sake of madness, а тут-то я какое-то время верила, что человеку можно помочь, даже если он не хочет, и некоторым образом сильно вложилась.

---

к сожалению, я не могу похвастаться умением так легко применять двойные стандарты к своим и не-своим, как это делает К.М. — ну вот это всё «своим можно, чужим нет». если что, К.М. я ни в коей мере не осуждаю — это его способ взаимодействия с действительностью, и он работает. но я так не могу.

в первую очередь потому, что я прекрасно понимаю, что своих и не-своих на самом деле не существует. раз — и через пять минут кто-то свой, а кто-то другой через те же пять минут оказывается на противоположном конце ментальных и прочих планет. иногда даже слов не надо. так что есть выбор — по дефолту считать всех своими (и это мой вариант), и по дефолту считать всех чужими (и это в целом тоже вариант, но меня не устраивает его требовательность), и всё, что между этим, конечно, тоже есть, но я, как всегда, не о том.

а теперь выйди на улицу и попробуй применить — этот бомж «свой», эта орда людей в метро в час пик — «свои». легко своими считать красивых, богатых, близких, а ты хоть на час попробуй — всех.

когда-то я жаловалась старшему С., что мне тяжело с C. в однокомнатной квартире. я ж люблю простор, а сбежать некуда, остыть, если что, негде, и вот это всё.

— ты думаешь, мне легко? — поржал С. — на однокомнатной земле?

я надолго задумалась, и с тех пор всё стало гораздо легче.

когда я в нашу последнюю встречу заныла на тему того, что вот вроде как и нормально, а у меня нет достаточного воодушевления на некоторые вещи, он такой — а теперь представь, что ко всему, что ты делаешь, прямо в ухо транслируются вопли двух детей «мама, мама, я хочу кушать!». если вдруг недостаточно воодушевлена, поделай дело так минут пять, а потом отключи эти вопли.

вот человек С., всегда знает, как мотивировать xD

---

однажды С. возжелал на примере L. показать, что происходит, когда пытаешься быть хорошим. и в качестве второй стороны вызвал меня (ну потому что я была по обе стороны).

и вот, значит, С. рассказывает ситуацию, L. изо всех сил хорошая и реагирует, как хороший человек, а я, чем больше она хорошая, тем больше хочу дать ей в челюсть немедленно. спустя некоторое время я даже перестала слышать слова, настолько оглушительным стало желание вломить. и даже несмотря на то, что это абсолютно тренировочная ситуация, я знаю, как серьёзно L. относится к ней — и от этого её бить хочется только больше. в общем, спустя какое-то время сорвалась даже не я, а один из наблюдавших тренировку. никто никого не ударил, С. для этого слишком профессионален, но все были очень впечатлены.

мораль сей басни: не подставляйся. если ты стараешься быть всегда хорошим, то в лучшем случае тебе на шею сядут сидельцы, в худшем — потеряешь здоровье или жизнь.

мне очень сложно было это переломить в себе, но ещё (я хорошо помню эту ситуацию) когда мне было 15 лет, мой тогдашний близкий друг прищурился и сообщил, что он не хотел бы со мной встречаться, когда я впаду в ярость. ярость тогда была под запретом (и ещё долго была), но я запомнила и долго пыталась понять, почему же он так сказал.

так вот, теперь даже я сама бы опасалась встречи с собой в ярости.

но я всё это не о том. а о двух вещах:

1. как потрясающе люди не умеют и, главное, не хотят защищать себя. вот прям точно так же хочется вломить человеку, который «если я буду хорошим, то все флуктуации пройдут сами собой и всё будет хорошо». нет, ссука, нет. если ты будешь «хорошим», у тебя будут большие проблемы.

(мне так бомбит от этого, потому что у меня самой это относительно недавно приобретенное умение, и я, когда вижу этот паттерн, хочу его выкорчевать с корнем. к сожалению, в случае с большинством людей, это означает выпил человека, а не проблемы)

(ещё мне так бомбит от этого, потому что эти люди такие — «вот они, все мои болевые точки, я буду махать ими перед тобой, но ты же ТОЖЕ ХОРОШИЙ, ты же не будешь по ним бить, а я не буду ставить от тебя никаких защит». ёлки, да вы охренели давать ядерные чемоданчики кому попало, а потом всерьёз удивляться, почему же рвануло и отчего так больно.

2. как потрясающе охуенно люди умеют игнорировать все признаки надвигающейся катастрофы. сссссука, просто невозможно. в комплекте с вот этим самым «если я буду хорошим, то все флуктуации пройдут сами собой и всё будет хорошо» это просто невозможно вообще. ты сигналишь им, но нет, этот поезд невозможно остановить, кроме как выставить стену из титана, об который он разобъется. ну потому что некоторые люди не понимают по-хорошему. и даже по-плохому не понимают, им вот нужно так — очень по-плохому, чтобы годами потом вспоминать. перестаёшь проводить время с человеком — не замечает. перестаёшь каким-то образом участвовать в его жизни, кроме минимально необходимого по каким-то причинам — не замечает. огрызаешься — пытается оправдать тебя в своих глазах. ну потому что я хороший и ты хороший, и это всё показалось. или просто болеешь. или марс на плутоне с плеядами в ссоре. фантастика просто.

одно меня волнует — как я умудрилась это проворонить на начальных этапах.

(на самом деле просто — когда тебе не хватает признания/подпитки эмоциями/подставить нужное, ты готов некоторое время закрывать глаза на прочие характеристики поставщика необходимого. ну и в целом знаешь, что с некоторыми людьми действительно «проще дать, чем объяснить, почему нет», и эта позиция поначалу не вызывает вопросов)

очень долго я пыталась вбить себе в голову, что терпеть — это вообще плохая идея, будь то про физическую боль или про то, что трёт в отношениях, и лучше перебдеть, чем недобдеть. видимо, пришла пора вшибать это в голову не только себе.

---

Мне скучно, бес

вот никогда бы не подумала, что когда-нибудь примерю на себя и эту фаустовскую шкуру, но куда деваться, если это происходит.

у меня, бес, всё есть и мне ничего не надо.

у меня всё уже есть. не в смысле денег и славы и вот этого всего: у меня есть крыша над головой, в моей жизни зашкаливающее для меня количество любви. этого в принципе достаточно, чтобы я функционировала и накапливала довольство.

я регулярно бешусь с жиру, придираясь к мелочам (если бы хоть кто-нибудь знал, сколько во мне благодарности за это право, я стараюсь рассказывать, но как рассказать о том, что сильнее меня, больше меня и так сильно сияет, что приучить себя к этому свету было очень трудно), я живу эту жизнь, и она не заканчивается.

в шестнадцать лет я думала, что если ничего не изменится, я не доживу до двадцати — и я была совершенно права, к счастью, многое изменилось, и я смогла и выжить, и не рехнуться, а это большая удача для тех условий.

в восемнадцать я влюбилась как никогда, и этой любовью превозмогла свою тьму — потому что любовь, как ни крути, побеждает всё, она победила и меня, и тьму, и всё, что под руку попалось, и я ещё долго отходила от этого и собирала уроки — уроков было на четыре тома «Двух Жизней» Коры Антаровой, в восемнадцать и следующие четыре года я так часто думала, что сейчас умру, что познакомилась с собственной смертью практически лично — но любовь победила и смерть; я только спустя много лет засмеялась над тем, что назвала подходящей латинской цитатой бложик, когда не знала ещё ничего. но я была права и тогда — я действительно умерла. и я с тех пор умирала не раз и не два, всякий раз воскресая кем-то другим и сбрасывая с себя эти жизни — относительно легко, я видела многих, кому это давалось гораздо сложнее и очень мало тех, кто мог с улыбкой отряхнуться, одним мановением руки устранив последствия гражданской войны внутри себя и ад снаружи, и снова пойти.

к смерти невозможно привыкнуть, сколько бы раз она не повторялась — ты каждый раз безвозвратно отдаёшь всё, что есть, и тот факт, что потом что-то оказывается снова с тобой, ничего не меняет, потому что это уже не тот ты, и не то, что было раньше.

так вот, мне скучно, бес.

я много что сделала со своими жизнями и мне довольно многое понятно; я ошибаюсь меньше и реже, чем раньше. у меня всё есть, бес — в таком состоянии люди обычно оказываются прямо перед смертью, причем люди, хорошо прожившие свою жизнь, качественно, уверенные, знающие, что всё это было не зря. да я и есть перед ней.

но во всём этом всём (здесь нет повтора) есть одна проблема: я очень хорошо знаю, как, но абсолютно вообще никак не могу ни понять, ни ощутить, что. натрави меня на любое дело — я знаю, как к нему подойти, будь это прокладка межзвёздных путей или приготовление ужина. я много чего могу, но абсолютно ничего из того, что я вижу вокруг, не заставляет меня трепетать и тянуться — я знаю, где найти это место в себе, но вокруг — нет. я имею смысл в себе и не знаю, куда его вложить — С. говорит, в таких случаях женщины рожают детей, но я и дети в нынешней ситуации очень далеки, и это для меня не решение, а побочный продукт избытка смыслов.

С. вообще очень много полезного говорит, и много где прав, но он абсолютно точно ничего не будет решать за меня.

а ведь было бы так удобно. и не пришлось бы умирать опять.

«всегда спрашивай себя: за что я отдам эту жизнь?»

отдых не нужен, если не обо что уставать — но это совсем не того уровня фраза, которую можно легко прочитать. нужен контраст, чтобы — время разбрасывать камни и время их собирать. во всём. я мучительно ищу сейчас этот контраст. я никогда не сталкивалась с такими сложными задачами, потому что избытка в этом мире мало, обычно все занимаются чем угодно от недостатка — а это совсем не та мотивация, которая кажется мне правильной. так вот. избыток у меня есть, плотина тоже близка к прорыву, и это очень мучительное незнание, которое нужно пережить и инвертировать, господи, некому рассказать, никто не понимает, как там высоко и свободно, и как угрожающе, потому что любая ошибка лишает тебя второго шанса, двадцатого шанса, потому что ты можешь начать или закончить что-то, что больше тебя, что-то огромное, дать жизнь чему-то, что будет от тебя, но не тобой, и у чего возникнет совершенно своя жизнь. я концентрирую эту силу — я уже вижу идущие с разных сторон огромные смерчи обстоятельств, сметающие всё, чему не суждено это пережить, но я, как всегда, в оке торнадо, у меня всё спокойно, только за моей спиной танцует семь огненных колёс и сверху — золотой свет. и когда я пишу об этом, и когда я в этом, и когда я в каком-то деле, я знаю, что всё получится, что бы там ни было, но как только я перестаю что-то делать, я в ту же секунду начинаю умирать, потому что никто не создан для таких перегрузок.

а вот не ушиби я ногу, хрен бы я задумалась об этом в ближайшие пару месяцев. всегда можно затуманить глаза какими-нибудь делами, очень удобно.

---

рыдаю безудержно, потому что пора

(это не страшно, это просто пора, мне необходимо оплакать всё, что я оставляю, оплакать то, к чему я не вернусь, оплакать то, что никогда больше не будет мной — и лучше сделать это сейчас, чем жалеть об этом потом)

кто же знал, кто же мог знать, это всё были просто слова, а когда живёшь это, точно знаешь, что делать — и что нет никаких других путей, что ты их разрушаешь сам и идёшь по горящей земле, нетронутый, не жаркий, по самой кромке горящей земли и ледяной глубокой воды, шаг влево, шаг вправо, и тебя не станет, но идёшь, потому что как ещё, потому что только так можно жить, потому что не знаешь, как жить, если у тебя это отнять —

— и никто никогда не сможет отнять это, только ты сам можешь затереться и привыкнуть

никогда не видела такой красоты, такой мощи, такой изменчивости

________

а Мельница передаёт привет в миллион лет до конца света, Кириллу Комарову, с этим снегом, летящим вверх, и я шлю добра куда-то туда, потому что а что я могу сделать ещё, я уже так далеко за гранью, что не смогу вернуться никогда

________

просто никогда становится физическим, а не каким-то абстрактным, ощутимым за каждым своим шагом.

---

сколько лет, дневничок, сколько зим.

за это время я успела основательно начать превращаться из спринтера в стайера. не в смысле беготни, я по-прежнему не люблю бег как спорт, а в смысле каких-то жизненных программ: меня меньше интересуют тактические победы и больше — стратегические. не прошло и пяти лет, как я смогла перестроить мышление на пошаговое и не погибать от того, что эти плиты невозможно поднять, надорвёшься. а если попилить и по кусочку — всё хорошо.

некоторым везёт — постепенности их учат родители. меня, фактически, тоже, но замена родителя: не будь у меня этого ощущения «у меня есть бэкап», я бы не смогла построить «больше никогда не будет плохо, поэтому можно расслабиться и наконец перестать работать на износ, чтобы получалось всё и с первого раза». я, конечно, основательно замедлилась: очень долго мне казалось, что просто ничего не происходит, но нет, это было просто «не происходит ничего лишнего», а это, как ты понимаешь, дорогой дневничок, две большие разницы.

Алсо «плохо» из верхних кавычек — не в смысле плохо в каких-то конкретных ситуаций, я всё-таки без особых розовых очков живу, а в стратегическом, опять же, смысле. Случиться может что угодно, но устойчивостью, обретённой в это время, я могу переплюнуть тектоническую плиту. так много воды утекло, дневничок, ты и представить себе не можешь, честно говоря, и я не могу, да и зачем.

имею странные планы на жизнь, и чем дальше, тем страньше. совершаю неожиданные поступки, разворачиваю в неожиданную сторону события, и, кажется, постепенно превращаюсь в мага, творящего, а не реагирующего. интересное всё и сверхинтересное ничто. конечно, всё происходит не так быстро, как мне бы хотелось, но я смирилась с объективными ограничениями, и они меня не парят, ровно туда куда-то же и уходят хотелки. я подводная лодка, я плыву и делаю свои дела, решая чужие задачки, даже не всплывая на поверхность — только иногда выныриваю. в этом плане игрушка, которую я завела и продолжаю из-за игроков, оказывается, мой спасательный трос, чтобы совсем уж не отгораживаться от общества.

единственное, что меня сейчас смущает, так это то, что там, где мне бы любить, я могу пока только щериться — это относится к одному человеку, и в целом когда-то пройдет. но это тот человек, который видел меня слабой и не смог удержаться от удара, так что в какой-то степени это понимаемо. ну и открытый вопрос, а завидую ли я: вообще-то нет, но не подросшие достаточно части меня — да. Я фактически чуть ли не первый год живу, и мне дорого это досталось, а там было всегда. трудно смириться, но деваться некуда.

в остальном, дневничок, жизнь чудо как хороша, я что-то даже перестала в ней сомневаться.

---

I'll do what I can, but I won't save you — это лейтмотив последних дней.

я не могу решать за тебя (и принимать решения тоже), но я могу быть рядом, чуть править вектор и амортизировать последствия.

очень хохотала внутренне: и вот, значит, такая взрослая, инстинкты вопят в полный голос о том, что _надо_, а реакция — ну вот совсем нетипичная. отделение котиков от енотиков занимает теперь не годы, месяцы, дни и часы, а несколько минут в самом тяжелом случае.

что я хотела сказать этим желанием?

на самом деле — выразить восторг, признательность, а еще рассказать то, что словами рассказывать неимоверно долго, а показать — дело пары десятков минут.

та же история, что с К. в Питере.

я ищу в себе зависть, желание подавлять, ещё какую-нибудь херню из тех, что так долго были со мной — но нет, ничего этого нет, I let you be as you are, да просто будь, мне достаточно быть в курсе, что всё в порядке, и я могу дать очень много, если это будет необходимо

я поняла наконец (опять смешно, невозможно вообще), в стотысячный раз спасибо С.: тот человек, от правоты которого я не устаю, как бы она ни была горька, как бы ни убивала отжившее во мне.

мы очень мало кому сможем помочь. но мы сделаем все, что сможем.

---

После знакомства с С. моя жизнь повернулась настолько круто, что теперь я вообще не знаю, что будет.

Раньше — четыре года назад, например, или восемь (особенно восемь, когда я была прямо-таки воплощением страдания на земле — охренеть, это было восемь лет назад, я же уже писала тут О_О), я с некоторой натяжкой, но всё же могла себе представить, к чему всё придёт.

Хотя мне ужасно не хотелось признаваться в этом даже себе, но вариантов на самом деле было всего штук пять или даже меньше: или мне бы надоело сопротивляться и я бы смирилась (наименее вероятный, становящийся наиболее вероятным с течением времени), или я бы сменила пол (в целом довольно вероятно) и вообще перестала заморачиваться на всякие там отношения и спокойно занималась бы делом, или я бы выкинула что-нибудь эдакое (наименее вероятный и со снижающейся в течение времени вероятностью). Остальные варианты тут даже внимания не достойны.

Но штука в том, что сейчас я совсем вообще не знаю, что ждёт меня за поворотом. Иногда это очень пугающе — и из-за этого я не прошла в последнее время ни одной игры без мануала под рукой, так вот выражается это, иногда это захватывающе, иногда это никак, чаще всего это просто есть как свершающийся факт. Я ни черта не представляю себе, что будет происходить в моей жизни и с моей жизнью в ближайшие много лет. Где за это расписаться? Спасибо.

Но главная штука — оцени иронию, ты, с которым я так много говорила о судьбах всего, — в том, что для окружающих ничегошеньки не изменилось. Как считали меня девочкой-с-которой-может-произойти-что-угодно, так и считают. Аминь.

---

Очень забавно, когда С. говорит, что «недостаточно пашешь» — вообще не предмет для разговора, потому что сколько бы мы ни пахали, глобально всё изменится очень нескоро, поэтому можно просто работать, когда можешь (это на тему того, что я ныла, что когда все пять дней работали, меня на половину этого срока просто уложило болезнью)

Очень забавно, когда то, что меня таращило, на разборе занимает едва ли пять минут, а вот то, куда мы полезли дальше, вызвало у меня удивление (давно я так не удивлялась, хотя казалось бы — шла умирать, ко многому ж готова), и, пожалуй, впервые — простое чистое принятие.

Вот так тебе преподносят болота Невы и говорят, что это твои авгиевы конюшни, только их не мыть, а осушать и перекапывать — а ты весь такой довольный и видишь, что из них когда-то будет белый город.

Ну привет, ага. Подумать только.

---

ещё из всякого, мимоходом: прячусь в доме О. (это такая традиция, ходить к ней в гости, пока там ее нет) на ночь, разговариваем до начала пятого утра, за это время успеваем всех перевспоминать, зато она говорит, «вы такие разные, что есть хороший шанс, что это будет работать» — одна из, пожалуй, самых простых и одновременно самых важных фраз, которую мне нужно было услышать со стороны.

потому что со мной непросто, очень непросто.

---

Очень тяжелые дни.

Меня с такой силой догоняют все эти желания, ощущение НЕДОСТАТОЧНО ПАШЕШЬ (и все вокруг тоже НЕДОСТАТОЧНО ПАШУТ), вся эта бессмысленная гонка, что я не знаю, куда от них деваться: хочется вновь в горы, чтобы в неглубокой заводи, не теплее восьми градусов, окунуться в воду и очиститься, смыть шелуху и отделить наконец обратно важное от второстепенного. Головой этого сделать нельзя: ты можешь помнить, можешь сколько угодно себе говорить что угодно, но делать будешь так, как скажет тебе то, что управляет из глубин.

Я устала от того, что не могу, я устала от того, что не могу выйти на проектную мощность, я устала от того, что изранила себя и заодно окружающего целого одного важного человека. Я устала от того, что устала, в конце концов.

Эпизод с Элем был забавный: когда в крови столько адреналина, вот именно то, о чем я писала выше, и происходит: мгновенно отделяешь мух от конфет и осознаешь, что пока ты жив, остальное фигня, по большому счету.

Но я не хочу быть адреналиновым наркоманом (хотя тот же спорт очень не лишний, но не так же).

Забавнее всего, когда С. пишет про то, когда его можно увидеть здесь, а я понимаю, что слишком часто стала соглашаться умирать. И не отказываюсь снова. Нет никакого слишком часто, я просто опять много думаю.

Господи, неужели девять лет будут такими же тяжелыми. А можно я буду зайцем из того анекдота, который «А можно меня не есть?»

---

Странное дело, Эль вчера попросил меня пересказать свою биографию — некоторые эпизоды, ну я и пересказала. А сегодня такое догнало, что ой, спасает только отсутствие необходимости срочно что-то делать и кот под боком. Ушатали сивку крутые горки, а. Я не думала, что в моём прошлом осталось столько жизни, не в этих эпизодах, во всяком случае.

Но косяк в том, что именно общие места личной истории, которые я привыкла рассказывать при таких вопросах, я не отвспомянывала и как-то вообще забыла про них — как про стопку визиток в кармане рюзака. А оказалось, зря, потому что я очень качественно почувствовала лавину, поднимающуюся от этого объёма. Настолько качественно, что проспала четырнадцать часов, а остальное время овощила, не будучи в силах написать даже четыре маленьких рабочих текста.

Это нехилое возвращение назад. Постлагерный отходняк, сказала бы О., но на самом деле не только он. Снова хочется плакать, когда понимаешь, что ты не один, это кажется бОльшим подарком, чем можешь принять, хотя это уже давно не так. Зато это отличная иллюстрация того, куда меня может зашвырнуть. На самом деле нет, уже не может.

Чудеса происходящие не замечаешь, когда в голове занят собой (по любым причинам — у меня это была нехватка сил. когда есть недостаток чего-то, невозможно оторвать внимание от себя, особенно если у тебя нет опыта в таких вещах). Как сами собой решаются вопросы, которые никак не могли решиться вообще. Как отваливается ненужное и притекает необходимое.

Я фиксирую эпизоды постфактум, но сила моей благодарности от этого не уменьшается.